Билеты на Ромео и Джульетта: 19 дек 2025, СПб

Путь балета «Ромео и Джульетта» к зрителю был тернист и полон неожиданных поворотов. Изначально, в 1934 году, Сергей Прокофьев рассматривал возможность постановки в Ленинграде опер «Игрок» и «Огненный ангел». Однако Адриан Пиотровский, директор «Ленфильма» и консультант ГАТОБа, предложил композитору обратиться к трагедии Шекспира, выдвинув идею новой оперы. Замысел балетной постановки «Ромео и Джульетты» окончательно оформился лишь к маю 1935 года.

Вторым важным участником проекта стал Сергей Радлов, соавтор сценария. Его предложения по адаптации шекспировской трагедии были весьма смелыми, включая, например, идею счастливого финала.

Летом 1935 года началась работа над партитурой. В этот период постановка в ГАТОБе срывается, и инициативу перехватывает Большой театр. Для влюбленных из Вероны начался период испытаний: провал первого публичного прослушивания 4 октября 1935 года, изменение финала в соответствии с оригиналом Шекспира, исполнение двух симфонических сюит из балета в сезоне 1936–1937 годов, заключение нового контракта с ГАТОБом (теперь носящим имя Кирова), и, наконец, долгожданная премьера — 11 января 1940 года.

Тем временем, 30 декабря 1938 года, мировая премьера «Ромео и Джульетты» состоялась в чехословацком городе Брно. Известно, что это был одноактный балет, использовавший лишь избранные музыкальные номера. Полностью партитура впервые прозвучала именно в Ленинграде. Постановку здесь доверили Леониду Лавровскому. Хореограф скрупулезно изучал исторические материалы: веронские хроники, средневековые романы и описания старинных танцев. В качестве основного выразительного средства он избрал яркий, драматичный танец-пантомиму. Верный духу Шекспира, Лавровский настоял на изъятии из либретто радикальных изменений, добавлении новых номеров и усилении оркестровки. Прокофьев, к слову, сопротивлялся таким переделкам даже после премьеры.

Художественное оформление спектакля создал Петр Вильямс, один из выдающихся театральных художников той эпохи. Его Италия представляла собой вольную смесь элементов Ренессанса: на веронской площади возвышался купол флорентийской Санта-Мария дель Фьоре, а в эскизах костюмов угадывались черты портретов Боттичелли и Кранаха Старшего. Верона, казалось, перенеслась на север: многие критики отмечали сдержанный, не южный колорит постановки.

Первый состав исполнителей вошел в историю, особенно благодаря Галине Улановой. Ее полуарабеск Джульетты стал символом недосказанности и подтекста эпохи «молчания», а ее бег — олицетворением волевого стремления к свободе.

Балет Лавровского и Вильямса по праву считается одним из величайших творений советского балета. Это редкий случай в творчестве Прокофьева, когда первая постановка стала канонической. В 1946 году спектакль вместе с Галиной Улановой переехал в Большой театр. В 1956 году постановка произвела фурор на гастролях в Лондоне, став отправной точкой для создания значимых зарубежных версий XX века от таких хореографов, как Аштон, Макмиллан, Нуреев и Ноймайер. В Ленинграде спектакль возобновлялся в 1975, 1983 и 1991 годах, а в 2012-м был записан на DVD. Сегодня балет по-прежнему собирает полные залы, и трудно поверить, что когда-то музыку «Ромео» считали не подходящей для балета, а накануне премьеры готовились к провалу.