Люси Дакус и Джанель Монэ: диалог о творчестве и самовыражении

В студии Wondaland West, расположенной в холмах Голливуда, Люси Дакус и Джанель Монэ готовятся к беседе. Обе артистки, одетые в одинаковые темно-синие блейзеры Thom Browne, погружены в свои записи, когда из динамиков раздается нежный звук песни Дакус «Ankles» с её альбома Forever Is a Feeling.

Дакус, слегка смутившись, прерывает тишину вопросом: «Кто на экране твоего телефона?» Монэ показывает свой телефон, на котором красуется портрет Принса. «Он здесь уже семь лет. Не знаю, смогу ли когда-нибудь его сменить», — признается Монэ, прижимая телефон к сердцу.

Этот момент многое говорит об обеих артистках, которые умеют ценить и сохранять значимое: будь то влияние, чувство или созданный ими мир. Монэ, известная своими научно-фантастическими циклами и афрофутуристическими альтер-эго, создает вселенные, где освобождение чернокожих квир-людей является не фантазией, а реальностью. Дакус же, через свои проникновенные тексты и фрагментарные записи, строит эмоциональные ландшафты, связанные с верой, разбитым сердцем, памятью и горем. На протяжении часа они обсуждают страх, творчество и удовольствие от отпускания прошлого, демонстрируя глубокое взаимопонимание.

Разговор начинается с вопроса Монэ о первой строке из песни Дакус «Night Shift» с её альбома Historian 2018 года: «В первый раз, когда я попробовала чужую слюну, меня стошнило». Дакус поясняет, что это метафора разочарования, когда ожидания не оправдываются, а «химии и магии» не происходит.

Монэ называет эту строчку одним из лучших вступлений в песне. Дакус, в свою очередь, говорит, что часто черпает вдохновение из реальной жизни, считая, что «жизнь поэтична», и ей важно замечать это. Она интересуется, как Монэ подходит к созданию своих произведений: занимается ли она «романтизацией» или «поэтизацией» событий из своей жизни.

Монэ отвечает, что создает целые миры для своих героев, видит их в деталях, включая одежду и предпочтения. Она смешивает собственный опыт с будущими версиями себя или близких. Тексты для неё — это «скачивания», смысл которых иногда раскрывается только после выхода песни в мир.

Дакус спрашивает, чувствует ли Монэ себя слушателем собственной музыки, и Монэ отвечает утвердительно, упоминая, как ей нравится концепция Historian, где Дакус выступает «историком моментов». Монэ видит себя «покровителем собственного фильма», который смотрит его вместе со слушателями, открывая новые смыслы.

Дакус отмечает любовь Монэ к классической музыке, видя в ней источник вдохновения. Монэ признается, что начала слушать классику позже, увлекаясь саундтреками к фильмам, такими как в «Бегущем по лезвию».

На вопрос о процессе создания музыки Монэ рассказывает, что для альбома The Age of Pleasure она тщательно изучала своё сообщество, их настроения и предпочтения, стремясь создать альбом «для них». Она задается вопросом, как выглядит и звучит пространство, где чернокожие, цветные и квир-люди чувствуют себя в безопасности, свободными от хаоса.

Обсуждая темы сексуальности и гендера, обе артистки отмечают, как эти аспекты их самовыражения расширяются. Монэ видит это и в творчестве Дакус, особенно в видеоклипе на песню «Ankles», отмечая, как прекрасно Дакус смотрелась в платье, и выражая желание увидеть развитие этого персонажа.

Дакус признается, что ей самой приходится «притворяться» этими ролями, поскольку она не уверена, что обладает ими изначально. Она упоминает, что изучала кино, и музыка для нее — «странный поворот». Монэ удивляется их сходству, напоминая, что она сама также пишет сценарии.

Монэ делится своим амбициозным планом: написать, сыграть главную роль, создать саундтрек и спродюсировать собственный фильм. Она подчеркивает, что ей необходимо полностью реализовать идею, и ей не терпится приступить к этому, хотя процесс требует взаимодействия с множеством людей.

Дакус соглашается, что в кино «слишком много фильтров», и это могло бы привести её к разочарованию. Она не хочет вносить вклад в «плохую для мира» работу.

Монэ, комментируя видеоклипы Дакус, отмечает их кинематографичность и внимание к деталям, сравнивая её с режиссером-автором. Дакус, в свою очередь, думает об альбоме как о «прогрессии через сцены», где нужно «заслужить» финал, сравнивая это с сюжетной линией фильма.

Монэ подтверждает, что начинает работу над альбомом, только когда четко представляет его начало, развитие и концовку, как в «путешествии героя». Она подчеркивает важность исследования «несовершенства» персонажа для последующей трансформации.

Дакус вспоминает, как показывала друзьям клип Монэ на песню «Q.U.E.E.N.», где Монэ сама исполнила роль приглашенного рэпера, что считает гениальным ходом.

Монэ упоминает, что перед записью первого альбома The ArchAndroid читала книгу Рэя Курцвейла «Сингулярность уже близка», где обсуждалась способность ИИ обманывать человека, имитируя близких. Она поражена скоростью развития технологий.

Дакус, вспоминая образ андроида из творчества Монэ, задается вопросом, насколько близки мы к эпохе, когда андроиды станут частью нашей жизни. Монэ соглашается, что они уже здесь.

Дакус выражает опасения по поводу ИИ, считая, что это упрощает отказ людей от необходимости «сосуществования», в то время как именно трудности совместной жизни ведут к гармонии.

Монэ, соглашаясь с её опасениями, выражает надежду, что человечество осознает свою взаимозависимость и необходимость реальных связей.

На вопрос о вступлении в брак и семье Монэ отвечает: «Да, я хочу всего. Я не думаю, что нужно выбирать». Дакус, будучи из баптистской семьи, как и Монэ, отмечает, что в их детстве не было примеров «свободных» людей. Она подчеркивает, что сейчас для неё «очень важно каждое утро просыпаться и думать: «Сегодня мальчиковый день или девчоночий?»

Они обсуждают детство в баптистской среде. Монэ рассказывает, как в церкви её учили «прикрываться» из-за нарушений, которым подвергались женщины в семье, но она смогла «переучиться», поняв важность собственной свободы и телесной автономии. Дакус соглашается, что «это не твоя вина».

Монэ говорит: «Не проси меня душить свою свободу, чтобы тебе было комфортно». Она добавляет, что пыталась «задвинуть» свою грудь, потому что её стыдили за неё, вместо того чтобы гордиться.

Дакус отмечает, что Монэ теперь «выставляет грудь напоказ» на обложке альбома. Монэ соглашается, что, возможно, «наверстывает упущенное», но прежде всего — «чтит своё тело» и извиняется за то, что не осознавала, что это «не её вина».

Монэ просит Дакус рассказать о её пути к самопринятию. Она отмечает, что обе могут носить костюмы, но Монэ чувствует себя сексуально как в костюме, так и «в чем мать родила». Она спрашивает, были ли страхи у Дакус при визуализации своего образа.

Дакус говорит, что ей важно «вживаться» в роль, а не находить слова. Она снова упоминает баптистское воспитание и отсутствие примеров «свободных» людей, которых «осуждали» или «высмеивали», из-за чего она старалась «держаться в своей колее».

Монэ предлагает игру: представить четыре энергии — страх, эго, дух и сексуальность — и определить, кто из них «ведет», кто «сидит рядом», а кто «на заднем сиденье». Дакус считает, что страх часто «водит», или является «пассажиром-принцессой», и чем больше ей нравится её жизнь, тем больше она чувствует, что «есть что терять».

Альбом Forever Is a Feeling, по словам Дакус, рассказывает о взлетах и падениях в любви, о том, как она «разрушает твою психику», и о «преждевременном чувстве потери». Она также хотела создать «счастливые песни», чтобы «дожить до старости и услышать, что она так себя чувствовала».

Дакус постоянно думает о времени и своей «смертной одре», желая, чтобы всё, что она создала, вызывало гордость, и чтобы её музыка была «документом» её чувств.

Монэ говорит, что её самый большой страх — не собственная смерть, а потеря близких. Дакус вторит: «Люди, которых я люблю, уходят без покоя». Они соглашаются, что к этому невозможно привыкнуть.

Дакус рассказывает, что у неё есть приложение «различные фрагменты», куда она записывает идеи для песен на несколько лет вперёд. Монэ хвалит её за организованность и говорит, что её собственные записи — это «концепции песен».

Монэ называет беседу «магической», «вдохновляющей» и «творчески наполняющей», выражая свою любовь к Дакус. Дакус, в свою очередь, удивлена, что сама Монэ говорит ей это, будучи давней поклонницей.

Монэ выражает уверенность, что им обеим суждено снимать фильмы, и «говорит это в будущее». Дакус соглашается, что «так и должно быть».

Монэ выражает предвкушение первого фильма Дакус, уверенная, что та «может всё и сделает это».